Завершение Хитаги

007

— Ты связалась со мной. Зачем? Что-то случилось?
— Я хочу, чтобы ты обманул одного человека.
Сэнсёгахара, хотя мне уже нет нужды обращаться как клиенту, Сендзёгахара Хитаги, ученица третьего класса старшей школы, вроде бы, Наоэцу, повторила сказанное по телефону. Таким тоном, будто по шпаргалке мне вещает.
Судя по такому поведению, слова «пожалуйста, помоги» мне послышались или, наверное, прости придумалось.
Впрочем, уже неважно.
Хотя есть ли вообще что-то важное для меня?
Если тот шёпот был лишь уловкой, чтобы приманить меня, то я нисколько не удивлён — на самом деле когда я услышал просьбу, и меня позвали сюда, когда всё это осуществлялось, содержание этого разговора было уже совершенно неважно.
Прошлое меня не волнует.
Потому если эта девушка передо мной и была когда-то давно обманута, или просто туристка, или дочь учителя, которому я благодарен, то это всё одинаково.
Одинаково неважно.
— Я хочу, чтобы ты обманул одного человека, — снова сказала она.
Уже третий раз, она словно больше сама с собой говорит, чем со мной.
Думает только как убедить меня.
— Сможешь ли ты обмануть.
— Ты слишком размыто говоришь. Конечно же, нет того, кого я бы не смог обмануть… — сказал я нарочито важно.
Такие громкие слова Сендзёгахара не любит больше всего. Когда не знаешь, что сказать, говорить то, что не любит твой собеседник, моя позиция — постараться не понравиться ему.
Есть ли в этом смысл?
Особого нет.
Просто удобней, когда тебя недолюбливают, чем когда питают симпатию — если так рассказывать, то думаю, когда ты нравишься, тебя не берут в расчёт, а когда не любят, то относятся со всем вниманием.
Вот так.
— …но пока ты не расскажешь мне всё конкретней, я не смогу ответить.
— Я намерена сохранить твою честь старшего, но не вышестоящего, и просто передала работу в форме просьбы, а ты должен её принять.
— И что же это?
Я пожал плечами.
Не понял, что она сказала.
Смысл какой-то туманный.
— Ты говоришь о компенсации? В прошлом ты прошла через трудности, хочешь, чтобы я возместил тебе это? Вот оно что… Ты выросла, Сендзёгахара. А вот грудь нет.
Естественно, я прибавил эту пошлость в конце ради ненависти, однако для девушки, связавшей свою жизнь с любителем девочек, Арараги Коёми, эти слова, наверное, особого смысла не несут — к тому же, она уже несколько лет назад прознала про мою манеру «вызывания ненависти».
Прознала, словно пронзила насквозь даже не ножом, а острым кончиком ручки.
В таком случае всё это совершенно бессмысленно.
Словно магические трюки со складками живота — жертва мошенничества легче попадётся в следующий раз, но не думаю, что снова смогу обвести вокруг пальца эту девчонку, которую уже с таким трудом обманул.
Не думаю.
— Это не возмещение для меня.
На Сендзёгахару мои слова не возымели никакого эффекта.
Мне неприятно такое отношение.
Крайне неприятно.
— Раны, нанесённые тобой полностью покрыл Арараги-кун.
— Оу. Это превосходно. Так трогательно.
— А возместить ты должен кое-что другое — и ты сделаешь это.
— Такое помыкание мне несколько отвратительно, — сказал я.
Редкая честность — в моём случае такая честность может прозвучать лживо, но это действительно была правда.
— Если так, то я сейчас же удаляюсь.
— Если что такое сделаешь, я тебя порежу. Не думай, будто я пришла сюда не подготовившись.
— …
Интуиция подсказывает, что это ложь.
Я сказал «интуиция», но на самом деле это не она — простое рассуждение. Перед посадкой на самолёт у неё бы всё равно должны были изъять все режущие предметы.
Ну, возможно, и могла пронести в ручной клади… ну, если нет, и она не подготовила режущие предметы, то всё равно если ошибусь, то Сендзёгахара убьёт меня.
Этого от меня она и добивается.
Я это и сделаю.
Поэтому я и не намерен ничего возмещать, это бы означало, что я извиняюсь за заработанные тогда деньги.
Никаких извинений за деньги.
Никогда и ни за что.
Однако сколь мне неприятно это помыкание, столь мне и любопытно.
Если речь не о возмещении Сендзёгахаре, то тогда кому я буду возмещать?
Кому и за что?
Неужели ей?
Младшей сестре Арараги Коёми?
Да, она… как её там, Арараги Карэн. Весьма храбрая девочка. Ни за что не оставит своих друзей, эдакий глупый ребёнок. На удивление мне понравилась. Поэтому и запомнил.
Хм, если компенсация ей, то это уже поинтересней.
Но ни за что.
С самого момента нашей встречи всё очевидно забурлило, но почему я должен что-то делать ради этой наглой девчонки?
Нет, даже если заплатит — хотя, если заплатит, подумаю. По крайней мере, обсужу. Ну а остальное зависит от суммы.
— Зарезанным быть я не хочу. Ничего не поделать, послушаю тебя. Хотя не понимаю, стоит ли слушать…
Любопытство победило неприязнь.
Сказал этой старшекласснице то. Что она хотела услышать.
Гордости совсем не осталось — вообще, когда она была на первом году старшей школы, я такое себе не позволял, потому сейчас в подобном мало смысла.
— Расскажи, Сендзёгахара. Кого ты хочешь, чтобы я обманул? Намекни, если я знаю этого человека.
— Сэнгоку Надэко, — сказала Сендзёгахара.
Такой прямой ответ легко понять, но в то же время я с полным разочарованием осознал, что с владельцем этого имени не знаком.