Искать

Обезьяна Суруга

005

Дом Камбару Суруги располагается в тридцати минутах езды на велосипеде от школьных ворот. Ну или в тридцати минутах бегом. Сперва я думал посадить её на багажник и поехать вдвоём, но она вежливо отказалась. «Ездить вдвоём опасно, да и противозаконно». Ну, может, так и есть, а может, Камбару просто не хочет держаться за меня во время езды. Раз такое дело, я думал было, идти пешком, а велик катить рядом, или вообще оставить его в школе, но Камбару сказала, что не стоит волноваться и можно ехать на велосипеде. Я несколько озадачился, а Камбару как ни в чём не бывало крикнула: «За мной» и побежала. Всё так же, как когда она таскалась за мной, Камбару Суруга в выбор способов передвижения из «пешком», «велосипед», «автомобиль» или «электричка» равносильно добавляет «бегом». Наверное, для спортсменов в этом ничего необычного. Камбару с бодрым топотом вела меня, её левую руку стягивала белая повязка. Когда мы добрались, Камбару лишь слегка вспотела, дыхание у неё осталось ровным.
Превосходный дом в японском стиле.
Чувствуется, у него есть история.
Именная табличка «Камбару» над воротами не давала усомниться, что это действительно её дом, но я всё равно как-то колебался входить в особняк с такой глубокой атмосферой.
Но не войти было невозможно.
Это словно визит в храм на школьной поездке по обществоведению, такое неописуемое чувство, когда тревожишь это поместье. Мы прошли по коридору, выглядывающему в сад с сиси-одоси, до комнаты Камбару, она отодвинула раздвижную дверь.
Как она вообще смогла открыть дверь не особо-то знакомому сэмпаю в такую комнату...
На полу валяется несобранный футон, кругом разбросана одежда (включая нижнее бельё), учебники, ранобэ, манга в открытом и закрытом виде обложками вверх, в углу комнаты как на складе стоит груда картонных коробок, и самое страшное — кучи мусора, раскиданных по татами, в лучшем случае мусор запихан в пакеты из соседнего супермаркета.
Комната довольно просторная, на двенадцать татами.
Даже ногу поставить некуда.
— Простите за небольшой беспорядок.
Она развернулась ко мне лицом, приложила правую руку к груди и с невинной улыбкой на лице бойко проговорила это. Скорее всего, эти слова подходили к текущей ситуации, но разве так не говорят из скромности, когда приводят людей в хоть сколько-то убранную комнату?
Сверху вода, снизу огонь, да-а?
Идеально подходит.
У-ух...
Тут и прокладки кругом...
Я рефлекторно опустил глаза.
У меня такое чувство, что продолжи я смотреть ещё, то точно вылезет что-нибудь похлеще... Уверенность в себе это прекрасно, но от бесстыдства оно отличается, Камбару Суруга...
Ох.
Сендзёгахара такая же...
Только в её случае в комнате ни пылинки... Но это не только особенность её натуры, чувствую, её характер испортился в ответ на огромное влияние её личности времён средней школы.
— Не стесняйтесь. Вы, Арараги-сэмпай, может быть, слишком деликатны, чтобы войти в комнату малознакомой девушки, но сейчас не тот случай.
— Камбару...
— Что?
— Я отлично понимаю, что сейчас не тот случай... Но могу я тебя попросить кое о чём, пожалуйста.
— Конечно. Всё, что пожелаете. Я вам не откажу, Арараги-сэмпай.
— Час, нет, полчаса... Дай мне время прибрать здесь. И большой мусорный пакет.
Не скажу, что я такой уж чистюля... У меня у самого комната не сияет чистотой, но даже для меня это слишком жёстко... даже жестоко. Камбару с изумлением поглядела на меня, не понимая моих слов, однако причин отказать у неё не было, так что она согласилась и отправилась за мусорным пакетом.
Некоторое время спустя.
Ну, как-то так.
Конечно, беспорядок комнаты Камбару оказался не настолько лёгким, чтобы справиться с ним за полчаса, к тому же, это всё-таки комната малознакомой девушки, так что не стоит забывать о морали и этике, потому я собрал разбросанный мусор, в некоторой степени рассортировал книги и журналы (в её комнате не оказалось книжных полок, поэтому я просто составил их в стопки), в общем как-то прибрал квадратную комнату по кругу, в конце концов, когда я собрал футон и убрал его в шкаф, сложил одежду (вешалок у неё оказалось, не говоря уж о комоде), на комнату уже стало можно смотреть, по крайней мере, открылось достаточно места, чтобы мы с Камбару могли сесть друг на против друга.
— Превосходно, Арараги-сэмпай. Так вот какого цвета татами в моей комнате? Впервые за столько лет я вижу пол.
— Лет?..
— Благодарю вас.
— Если договоримся, то можно и целый день... Нет, думаю, тут потребуется и ночь... Тогда и по-настоящему, принесу моющее средство, пятновыводитель, полный набор...
— Простите за беспокойство, Арараги-сэмпай. Я ни в чём, кроме баскетбола, не сильна, потому уборка и приборка, чистка и причистка мои слабые стороны.
— …
Странно слышать такие слова с самоуверенной улыбкой... За эти полчаса она даже не пыталась как-то помочь, только поглядывала со скучающим видом из коридора, Камбару не неуклюжая и не ленивая, похоже, она и правда плоха в уборке, но тем не менее, хоть я и не должен заострять на этом внимание, такое точно никогда не наблюдали, не могли видеть все те в школе, кто относится к Камбару как к звезде. Она ни за что не позвала бы одноклассников к себе... и тем более уж кохаев из клуба, это грозило в худшем случае психологической травмой. Внутри того мусорного пакета — куча коробок из-под еды быстрого приготовления, пакетов из-под чипсов и сухариков, смятых банок из-под газировки... Не то, что стала бы есть девушка-спортсмен национального уровня.
Подобные эпизоды, немного неподобающие знаменитости, иногда становятся причиной ещё большей любви, но это уже как-то слишком. Сколько не старайся не быть такому персонажу моэ...
— Ну... так вот.
Завтрашний день.
То есть, следующий день после пятницы.
Суббота.
В мире уже давно принята пятидневная рабочая неделя, но в нашей школе, частной старшей школе Наоэцу, уроки идут и по субботам. Я не смог прийти к решению даже когда завтра стало сегодня, потому на перемене между первым и вторым уроками отправился к зданию второклассников. Речь шла о классе школьной звезды, так что выяснять его не было необходимости. Второй класс второго года. От того, что в класс собирается наведаться третьеклассник, ученики сразу же вдруг зашумели (для меня, ставшим на класс старше, это оказалось новым, приятным ощущением), как я и ожидал, Камбару, Камбару Суруга, с величественным видом спокойно подошла, когда я ждал в коридоре.
— О, Арараги-сэмпай.
— Привет, Камбару. У меня есть к тебе небольшое дело.
— Ясно. Тогда...
Камбару ничего не спросила в ответ, просто ответила.
Словно это предустановленная гармония.
— После уроков я хочу сводить вас к себе.
Так...
Дом Камбару Суруги, здание в японском стиле.
Если это просто разговор, то идти к Камбару совсем не обязательно, можно воспользоваться пустым классом, крышей или спортплощадкой, или зайти в какую-нибудь забегаловку, если школа не годится. Так я и сказал, но у Камбару, похоже, есть свои причины поговорить со мной у себя дома.
Если есть причина, почему бы не согласиться.
Спрашивать не обязательно.
— С чего бы начать, Арараги-сэмпай... На самом деле с красноречием я не блистаю, так что не знаю, как следовать в таком случае, но, ну, сначала надо...
Камбару быстро встала на колени и склонила голову.
— Думаю, мне нужно извиниться за вчерашнюю ночь.
— О-о...
За день тело восстановилось, но боль всё равно оставалась, я погладил живот и кивнул.
— Значит, это всё-таки была ты.
Дождевик.
Резиновые перчатки и сапоги.
При недавней уборке они валялись вперемешку с остальной одеждой.
И спрашивать ничего не нужно.
— «Всё-таки», досадные слова, Арараги-сэмпай. Какой вы утончённый человек. Вы видели меня насквозь, да? Иначе ни за что не пришли бы ко мне.
— Не совсем... догадка. Рассудил по силуэту, контурам и телосложению... потом сопоставил с тем, кто знал, что я иду к Сендзёгахаре домой на подготовку, пораскинул мозгами, ну и... Ну, я уже пришёл, так что рассуждать, правильно ли это, нет смысла.
— Хм, ясно. Проницательно, — Камбару сияла неподдельным восхищением. — О, это как истории про парней, которые различают девушек по форме бёдер?
— Совсем нет!
Да и какие к чёрту бёдра под дождевиком?!
— Извините, я не собиралась этого делать.
Камбару снова склонила голову.
Думаю, её извинения искренни.
Однако, если она не собиралась делать этого... то что же собиралась? Очевидно, цель — я... однако даже так, возможно ли что-то ещё?
— Ну, извинения извинениями, но я хочу знать, зачем тебе это. Нет, зачем тебе вообще всё.
Зачем.
Не сказать, что мне ничего не пришло в голову.
Хоть я ничего и не сказал о той сцене, но в некоторой степени отправной точкой, возможно, было то, что Камбару надела тот дождевик.
Однако...
— Вообще, та сила, сверхсила...
Аномальная сила.
Странность.
Сломать велосипед словно картонный.
Раскрошить ударом бетонную стену.
А затем и человека...
— Хочу узнать... да. Вообще ты...
— М-м-м. Если уж с чего-то начинать, то, наверное, с этого. Да, но... сначала, Арараги-сэмпай, я хочу спросить, вы из тех, кто верит в таинственные вещи?
— Таинственные?
Это она о... А, ясно.
Камбару не знает обо мне. Не знает о моём бессмертном теле, раны прошлой ночи на котором затянулись прямо на глазах. Поэтому такое начало... Нет, не поэтому.
Если Камбару и не знает обо мне, она знает о Сендзёгахаре. Узнала про её таинственный секрет даже раньше меня. Поэтому я как парень Сендзёгахары не могу не знать о её таинственном секрете, то есть, похоже, Камбару сейчас меня проверяет.
— Не понимаете? Другими словами, я про то, поверите ли вы в то, что видели собственными глазами?
— Я верю только в то, что вижу своими глазами. Поэтому верю всему, что видел. И в случай Сендзёгахары тоже.
— Так вы и это узнали?
Камбару не выглядела ни виноватой, ни смущённой.
— Однако. Не поймите неправильно. Я вовсе не преследовала вас, потому что хочу узнать о Сендзёгахаре-сэмпай.
— Э?.. Правда?
Я был уверен, что так и есть.
Разве не для того, чтобы проверить слухи о том, что мы с Сендзёгахарой встречаемся? И вчера, когда она услышала, что я иду заниматься домой к Сендзёгахаре, где мы будем вдвоём, разве так не развеялись её сомнения?
Нет, это, конечно, так.
Не думаю, что тут что-то не сходится.
Какая же ещё может быть причина для всех этих тасканий?
— Вас же называли Вальхалакомбо, верно?
— О да. Впечатлена, что вы столько знаете, Арараги-сэмпай. Вы получили наивысшую оценку, я недооценивала вас. Даже нет, моей системы не хватит, чтобы оценить вас, Арараги-сэмпай. Чувствую, вы за гранью моего воображения.
— Я просто спросил кое-кого...
Она выстраивала изящные фразы, и при этом ни грамма шутовства или лести, в какой-то степени её речь — произведение искусства.
— Я слышал, откуда оно пошло. Весьма продуманно.
— Ага. Я придумала.
Камбару гордо выпятила грудь.
Сама придумала...
Давно не чувствовал такой жалости...
— Было непросто. Кстати, я ещё и для себя придумала, «Гамбару Суруга-тян», но, к сожалению, оно не зашло.
— Весьма сожалею.
— Вот как. Вы жалеете меня?
Ох.
Ну у тебя и чувствительность.
— Вы добросердечны, Арараги-сэмпай. Ну, знаете, сейчас мне подумалось, что это длинновато для прозвища, ничего не поделаешь.
— Боюсь, твой самоанализ немного сбоит.
Похоже, в средней школе Камбару окружали исключительно хорошие люди.
Включая и тогдашнюю Сендзёгахару...
— Ну, может быть. Ну ладно с Вальхалакомбо, вы, Арараги-сэмпай, весьма догадливый, объяснение может немного запутанное, но Сендзёгахара-сэмпай и я в средней школе... Нет, перед рассказом вы должны сначала увидеть это. Именно за этим я потратила ваше драгоценное время и заставила прийти к себе домой.
— Хочешь, чтобы я увидел? А, ясно. Значит, это находится у тебя дома, раз мы не могли поговорить в школе.
— Нет, не совсем, мы не остались в школе, чтобы не пересекаться с людьми... Я бы не хотела, чтобы это кто-то ещё видел.
И Камбару распустила белую повязку на левой руке. Она сняла застёжку и круговыми движениями начала разматывать бинт от самых пальцев и по порядку...
Вспомнилось.
Прошлой ночью.
Когда измяло велосипед, когда разломало бетонную плиту, когда пробило мои внутренности...
Всё это кулаком левой руки.
— Честно говоря, я бы вообще не хотела это кому-то показывать. Я ведь девочка, как никак.
Полностью размотав повязку, Камбару задрала рукав формы. И тогда я увидел, как по её тонкой нежной руке начиная от локтя протянулась костлявая с чёрной шерстью, словно принадлежащая дикому зверю, левая рука.
Дырки в порванных перчатках.
Зверем попахивает.
— Ну, как-то так.
— …
Очевидно, это не какая-то перчатка и не маппет. Ни длинна, ни тонкость совершенно не неестественны, да и смысла нет в таком виде, на Золотой неделе я сам наблюдал нечто похожее, нечто отдалённое напоминающее, потому понимал.
Это не что иное, как странность.
Странность.
Нечто звериное, однако я понятия не имею чьё. Оно может принадлежать любому животному и одновременно ни одному. Оно похоже на что угодно и при этом никого не напоминало. Тем не менее, раз уж так говорить, пять пальцев, каждый достаточно длинный и на кончике каждого по ногтю...
Всё-таки это часть тела девушки, не думаю, что эпитет подходящий, но...
— Обезьянья лапа, — сказал я. — Похоже на обезьянью лапу.
Обезьяны.
Собирательное для млекопитающих приматов за исключением человека.
— Охо.
На лице Камбару отразилось какое-то даже восхищение.
А затем она хлопнула себя по согнутым коленям.
— Арараги-сэмпай, ваша наблюдательность не знает границ. Я тронута, у нас должно быть различна сама структура глаз. Понять истинную натуру лишь одним взглядом, у меня просто нет слов. Ваши познания в корне отличаются от моих простецких знаний, думаю, и нужды нет в дальнейших объяснениях.
— Не истолковывай всё по-своему!
Не останавливай объяснения на этом.
Выкладывай всё сразу.
— Я просто сказал, что увидел. Ничего я насквозь там не разглядел.
— Вот как? Но название рассказа Уильяма Уаймарка Джекобса — «Обезьянья лапа». В оригинале «The Monkey’s Paw», так что вы верно перевели. Тема «обезьяньей лапы» используется в различном медиа-контенте, да и сам образ тоже получил довольно обширное распространение...
— Ничего этого не знал, — честно признался я.
— Вот как? — удивилась Камбару. — Выдать правильный ответ, ничего при этом не зная, Арараги-сэмпай, думаю, вы избраны кем-то на Небесах. Разглядели саму суть даже без малейшего представления.
— Ну, мне часто говорят, что у меня интуиция хорошая.
— Как я и думала. Да, думаю, мне можно гордиться собой, но не так, как вам, Арараги-сэмпай, я снимаю шляпу, моя интуиция ещё не достигла таких безумных высот.
— Ясно...
Но думаю, твои высоты превосходят все безумия.
Я ещё раз посмотрел на её левую руку.
Звериная лапа — обезьянья лапа.
— М-можно потрогать?
— Да. Сейчас, она в порядке.
— Я-ясно...
Получив разрешение, я мягко коснулся запястья Камбару.
Робко, боязливо.
Материальная, чувствительная... тёплая, есть пульс.
Живая.
Всё-таки эта странность из типа живых странностей.
Камбару Суруга со спокойной душой показала комнату в таком состоянии, но такую левую руку ей показывать не хотелось... конечно, вывих на самостоятельной тренировке это всего лишь уловка. Повязка не защищала ранение, она скрывала руку... Думаю, могло показаться странным, что она с вывихом совсем не старалась беречь левую руку... Хотя, как-то поздновато уже для убедительных рассуждений.
Но.
С такой левой рукой в баскетбол точно не поиграешь.
Задумавшись.
Я крепко сжал её запястье.
— М-м, о, а-а!
— Прекрати эти странные стоны!
Я рефлекторно отдёрнул руку.
— Просто вы меня странно потрогали, Арараги-сэмпай.
— Ничего я странно не трогал.
— Мне щекотно.
— Все эти внезапные крики полностью разбивают образ...
Хм, если вспомнить, Сендзёгахара тоже пару раз вытворяла такое. Конечно, сейчас она действует совершенно по-другому, но Камбару же усвоила это, так что неужели в средней школе Сендзёгахара постоянно так делала?..
— Может, ты забыла, но мы у тебя дома, в твоей комнате. Если будешь так стонать, могут услышать твои родители, я тогда даже не представляю, что будет.
— А, не беспокойтесь об этом, — бойко проговорила Камбару. — О родителях можно совсем не волноваться.
— Ну ладно тогда...
Чего?..
Сказала, словно не хочет затрагивать это, словно обрывает дальнейший разговор на эту тему... Эти слова, сказанные обычным бодрым тоном, даже больше разрушают образ.
— Так вот, — Камбару быстро вернулась к теме.
Она сжала и разжала ладонь левой руки.
— Как видите, сейчас я управляю ей по своему желанию, но иногда не могу. Нет, не так. Иногда она двигается против моего желания, так, наверное...
— Против желания?
— Ну, не столько против желания, сколько против намерения — да. Это сложно. Ну это очевидно, когда пытаешься объяснить то, что сама не особо понимаешь... В общем, Арараги-сэмпай, прошлой ночью именно я напала на вас, но это была не совсем я — я почти ничего не помню, — сказала Камбару. — Я была словно в полусне или в дрёме... Кое-что я помню, но словно смотрела это по телевизору и не принимала участия...
— Транс, — прервал я её объяснения. — Состояние транса, вот что это. Знаешь... Странность типа одержимости, овладевает телом и душой.
Это отличается от моего случая, но вот случай Ханэкавы, случай с кошкой Ханэкавы Цубасы, схож. Из-за этого Ханэкава практически не помнит инцидента Золотой недели, в котором она соприкоснулась со странностью. И данный случай довольно близок — тогда Ханэкава подвергалась трансформации тела...
— Вы такой эрудированный, Арараги-сэмпай. Ясно, так такое это странности называется...
— Ну, у меня тоже представление далеко не полное. Но почему-то в последнее время что-то часто натыкаюсь, к тому же, осведомлённый тут...
Ошино.
Это полностью его территория.
Его владения.
— ...есть один.
— Хм. Вот как, мне повезло, что вы такой замечательный человек, Арараги-сэмпай. Если б вы убежали, когда я показала руку, мы не смогли бы поговорить. И думаю, это ранило бы меня в самое сердце.
— К счастью, я уже навидался всяких таинственных вещей, можешь не переживать. Таинственных... и с Сендзёгахарой тоже, конечно...
Думаю, позже стоит рассказать о моей связи со странностями и о том, как я превратился в вампира... Строго говоря, для прозрачности мне нужно было рассказать об этом раньше, но для этого я ещё слишком многого не знаю о странности в левой руке Камбару.
— Хотя, всё-таки я удивился. Как сказала бы моя подруга пятиклашка начальной школы, до икоты. Но уверен, сейчас, что бы я не услышал, меня уже ничем не проймёшь.
— Ясно. Конечно, для этого я и показала сначала руку. Теперь самое сложное позади. Ну, думаю, пора двигаться дальше, — продолжала Камбару с улыбкой на лице. — Я лесбиянка.
— …
Я офигел.
В лучших традициях манги Фудзико Фудзио.
— М-м, ох.
— Вы парень, Арараги-сэмпай, так что, наверное, это прозвучало немного прямо. Э-эм, — Камбару, наблюдая мою реакцию, склонила голову набок. — Перефразирую. Я за юри.
— Это одно и то же! — вскрикнул я, стараясь сохранить лицо.
Э? Что? Это как вообще?
Говоришь в средней школе вы с Сендзёгахарой были Вальхалакомбо? Как сэмпай и кохай? Сендзёгахара говорила про Камбару «та девочка»? Да? Вчера она сказала, что никогда не расставалась с парнями, так это так понимать?
— О, нет. Сендзёгахара-сэмпай моя неразделённая любовь. Она навсегда останется для меня идеалом, желанной целью, я довольна и этим.
— Довольна и этим...
Звучит хорошо.
Правда хорошо.
Но она только что сказала о неразделённой любви как ни в чём не бывало....
Хачикудзи, женщина в тебе вообще не попала с ответом... Стоп, успокойся, нельзя всё вот так порицать, не выслушав. Да... может, для нынешних девушек это нормально? Может, это я просто отстал от жизни? Может, нужно подумать об этом легче, толерантней?
— Вот как, юри, значит... ясно.
— Ага, юри.
Камбару отчего-то выглядела довольной.
Но это всё равно...
Вампир, кошка, краб, улитка, староста, болезненная девушка, младшеклашка, кошкодевочка, цундере, потерявшийся ребёнок, теперь вот юри, этот мир не перестаёт проверять меня на прочность, а может, это я просто алчен...
Ну, как вам угодно.
А знает ли вообще Сендзёгахара об этой стороне Камбару Суруги?.. Судя по рассказу Камбару, нет. Ну, да или нет, но не думаю, что их в средней школе связывали такие отношения.
Звезда клуба лёгкой атлетики и звезда баскетбольного клуба.
Вальхалакомбо.
— Сендзёгахара-сэмпай была популярна, но я знала, что мои чувства к ней другие. Это честь. Ради Сендзёгахары-сэмпай я готова даже умереть. Да, так сказать, dead or i love.
— …
Э... Э-эм?
Ловко или нет? Сложно понять.
— М. Сейчас такую штуку выдала. Даже для меня слишком alive с i love спутать. Не думаете, Арараги-сэмпай?
— Ох. Сперва я не очень разобрался, но после твоих слов, всё встало на свои места.
Не ловко.
Ладно.
Я попросил Камбару продолжать историю.
— Ну, не совсем продолжение, я ведь буду говорить о прошлом. В продолжении я расскажу о последующем. Для начала, я выбрала старшую школу Наоэцу из-за Сендзёгахары-сэмпай.
— Наверное... Я всё-таки предполагал услышать что-то такое. Здесь я скорее чувствую понимание, а не удивление.
Если скажу, то, наверное, снова могу оскорбить членов команды Камбару, потому я решил промолчать и оставить в сердце, но ас баскетбольного клуба средней школы мог без труда получить спортивную рекомендацию и заниматься баскетболом где-нибудь в более подобающем месте. И почему же Камбару, вкладывающая все силы во внеклассные занятия, в том числе и в баскетбол, поступила в старшую школу Наоэцу, занимающуюся подготовкой в вузы? Какой у неё был мотив?
Лишь одна мысль.
Даже слишком очевидно.
— Я была так очарована, что даже сосала конфеты, которые сосала она.
— …
Вообще нормально такое говорить другим?
— Но Арараги-сэмпай, с того момента, как Сендзёгахара-сэмпай выпустилась, весь год третьего года в средней школе была полнейшая серость.
— Серость?
— Да. Серость моей юри-жизни.
— …
Ей реально юри по душе.
Ну, её дело.
— Серая юри-жизнь как серое вещество в голове.
— Не пытайся словчить так очевидно!
Не пытайся вставлять такие шуточки в разговор.
Ей точно не достаёт сосредоточенности.
— Вы так строги, Арараги-сэмпай. Ваши строгие стандарты — непреодолимо высокая планка для меня. Но когда думаю, что вы всё это говорите ради меня, могу лишь покорно принять их.
— Так... Что-то произошло в год серости твоей юри-жизни?
— Да. За этот год я осознала насколько важна для меня Сендзёгахара-сэмпай. Удивительно, но этот год без неё был для меня, наверное, даже важнее двух лет вместе. Поэтому я собралась поступать в Наоэцу и в следующую нашу встречу признаться. Ради этого я занималась днями и ночами, — сказала Камбару.
Она говорила в своей обычной полной уверенности манере, однако щеки её порозовели. Похоже, она смущается... Ох, просто жесть как мило. Когда она только начинала таскаться за мной, я сквозь смущение и смятение подумал, что Камбару Суруга правда милая кохай. Ох, похоже, во мне забурлила новая область моэ — юри...
Как-то уже даже и неважна левая звериная рука Камбару... Стоп, её рука же должна быть темой её истории...
— Даже не конфету. Жвачку. Я настолько очарована ей, что буду жевать жвачку, которую она пожевала.
— Это вообще не норма...
Сравнение для лучшей передачи образа?
— Но, — Камбару едва понизила тон. — Сендзёгахара-сэмпай изменилась.
— Ох...
— Совершенно изменилась.
Краб.
Сендзёгахара Хитаги повстречала краба. Сендзёгахара Хитаги многое потеряла, многое отбросила, многое уничтожила — она отказалась от всего. Ханэкава тоже, однако в Сендзёгахаре такое изменение, что если знавший её со средней школы поглядит на неё, то примет за другого человека. А уж для Камбару, её поклонницы, в такие изменения не хотелось даже верить.
Не могла поверить даже увидев своими глазами.
— Я слышала, что в старшей школе она тяжело заболела, слышала, что из-за долгой болезни даже ушла из клуба лёгкой атлетики. Я уже знала это. Но даже не представляла, что она настолько изменится. Я думала, это грязные слухи.
Тяжело заболела, говоришь...
Ну, не скажу, что интерпретация неверная... В конце концов Сендзёгахара до сих пор полностью не оправилась, словно от хронической болезни.
— Но я ошиблась. Сами слухи, конечно, упускали истину, но им было далеко до правды. С телом Сендзёгахары-сэмпай случилось нечто ужасное. Я заметила и подумала, что должна что-то сделать, должна помочь Сендзёгахаре-сэмпай. А как же ещё? Сендзёгахара-сэмпай очень помогала мне в средней школе. Я вечно буду благодарна ей. Мы ходили в разные клубы, и я училась на год младше, но она всё равно была очень добра ко мне.
— Эта доброта...
Это как понимать эту доброту со стороны Сендзёгахары? Думаю, наверное, лучше не сейчас говорить и спрашивать о таком.
— Поэтому я попыталась спасти её, хотела спасти. Но получила не терпящий возражений отказ.
— Понятно...
Как я и ожидал, она не рассказала, как именно Сендзёгахара ей отказала. Наверное, до сих пор защищает её... Что бы ни случилось, у Камбару и язык не повернётся сказать что-то плохое про свою сэмпай.
Всё-таки выходит, что, столкнувшись с тем же, что и я, ей досталось куда больше, чем мне... Если честно, даже спрашивать не хочется.
И для меня, и для Камбару.
И для Сендзёгахары.
Степлер.
— Думала, что смогу что-нибудь, — проговорила Камбару, от неё исходила аура сожаления, она уже не могла выносить этот стыд, но тем не менее с бравым видом и стойкостью продолжала говорить. — Я думала, что смогу что-нибудь сделать с тем, что случилось с Сендзёгахарой-сэмпай. Даже если я и не могу убрать причину, если не могу улучшить состояние, но просто быть рядом... я думала, что смогу излечить её сердце.
— …
— Как смешно. Я была наивной. Вспоминаю сейчас и понимаю, как всё это потешно. Сендзёгахара-сэмпай совсем не хотела ничего такого.
Камбару опустила голову.
— Я не думала о тебе ни как о кохае, ни как о друге, ни тогда, ни сейчас. Вот что она мне сказала.
— Ну...
Тогда она, наверное, могла выдать такое. Резкие оскорбления Сендзёгахары Хитаги опасны не меньше её канцтоваров.
— Сперва я подумала, что Сендзёгахара-сэмпай думает обо мне как о возлюбленной, но это не так.
— А ты оптимист.
— Да. Но она продолжила. Я водилась с такой преуспевающей младшегодкой, как ты, чтобы повысить свою популярность, только ради этого всего я возилась с тобой и притворялась заботливым сэмпаем.
— Какой ужас...
Всё, чтобы ранить...
Всё, чтобы Камбару ушла...
Но вчера Сендзёгахара признала, что в средней школе они дружили, и сказала, что Камбару её кохай, назвав «та девочка». Возможно, это просто, чтоб я легче понял, но тем не менее.
— Хотя я счастлива, что она назвала меня преуспевающей младшегодкой.
Оптимистка.
До мозга костей.
— Но я осознала, что бессильна. Я слишком возомнила о себе, подумав, что если буду рядом, то исцелю её. Сендзёгахара-сэмпай не желала никого видеть рядом.
Не одинока, будучи одной.
Если взглянуть со стороны, я бы отнёс Сендзёгахару к этой категории людей, по крайней мере, не видит смысла водиться с множеством людей. Если в средней школе она и была общительной, Сендзёгахара всё равно в душе считала так, однако...
Не одинока, будучи одной.
И хотеть быть одной это разные вещи.
Так же, как и есть разница между не любить общение с людьми и не любить людей.
— Поэтому с тех пор я не приближалась к Сендзёгахаре-сэмпай. Это единственное, что она хотела от меня. Конечно, мне ни за что не забыть Сендзёгахару-сэмпай, но, если тем, что я отступлю, тем, что ничего не буду делать, тем, что я не буду рядом с ней, если я хоть как-то этим помогу Сендзёгахаре-сэмпай, я могу смириться с этим.
— Ты...
Не знаю, что нужно сказать. Меня впечатлил не героизм сказанных ею слов, а её выбор: не «не было другого выхода», «уже ничего не сделать», а «могу смириться», вот что поразило меня. Сендзёгахара сказала ей не возвращаться, но это не так, Камбару оставила её по своей воле.
Она и правда серьёзна.
Насчёт Сендзёгахары.
За последний год средней школы желание только усиливалось.
И до сих пор ведёт её.
— Я позаботилась, чтобы не пересекаться с Сендзёгахарой-сэмпай. Я полностью сдвинула свой режим, чтобы не столкнуться с ней в коридоре, не встретить её на утренней линейке, даже не встать в одну очередь в столовой. Я постаралась не только, чтобы я не замечала Сендзёгахару-сэмпай, но и чтобы Сендзёгахара-сэмпай не замечала меня. Конечно, из-за моей игры в клубе начнут ходить слухи обо мне, потому я пустила свои слухи и контролировала их.
— Неудивительно, что твоя личность казалась такой разношёрстной, слухи ходили больно разнородные.
Понятно.
Но такая тщательность... не сталкерство, а антисталкерство какое-то... даже не знаю, как назвать.
— Так прошёл первый год. Это было даже не серостью, а чернотой моей юри-жизни. Я стала сорвиголовой, с головой ушла в баскетбол, не знаю, хорошо это или плохо... Но спустя год я узнала о вас, Арараги-сэмпай.
— …
Я чувствовал, что для той, кто беспокоится о Сендзёгахаре, Камбару поздновато узнала про наши отношения, но причина не в разных годах обучения — Камбару специально избегала Сендзёгахары, так?
Но тем не менее.
Она узнала про Арараги Коёми.
— Я больше не могла оставаться в стороне, и через год я сама пошла... встретиться с Сендзёгахарой-сэмпай. Попыталась встретиться. Конечно, за год бывало несколько случайностей, но в тот раз я шла с твёрдым намерением увидеть её. Впервые. И Сендзёгахара-сэмпай нежно ворковала в классе с вами, Арараги-сэмпай. С такой счастливой улыбкой, какой никогда не улыбалась мне в средней школе.
— …
Улыбка, с которой она в который раз измывалась надо мной своими оскорблениями... Лишь в такие моменты её непроницаемое выражение лица сменяется на улыбку.
— Понимаете? — Камбару обратилась ко мне. — Вы, Арараги-сэмпай, как ни в чём не бывало делали то, что я бросила, но очень, очень, очень хотела, очень, очень, очень хотела.
— Камбару... Нет, это...
— Сначала я позавидовала.
Камбару делала паузу после каждого слова.
— Позже я попыталась передумать.
Её голос переполняли эмоции.
— И в итоге завидовала.
Заключила она.
— …
— Почему не я? Я завидовала вам и потеряла надежду о Сендзёгахаре-сэмпай. Я думала, что лучше бы мне быть парнем. Думала, что я не подхожу, потому что девушка. Не друг и не кохай, но возлюбленный. Тогда...
Камбару поглядела мне прямо в глаза.
Впервые на меня смотрят с таким обвинением.
— Тогда разве я не лучше бы подходила?
Хоть она мой кохай и на год младше, и я понимал, что она не вцепится в меня в приступе безумия, но тем не менее я испугался, настолько зло она выглядела.
— Я завидовала вам, я потеряла Сендзёгахару-сэмпай. И тогда я поразилась себе. Исцелить Сендзёгахару-сэмпай? Отступить? Разве это всё не фальшь? Разве это всё не мой эгоизм? Разве от этого не хорошо лишь мне? И я думала, что за это Сендзёгахара-сэмпай похвалит меня? Глупо. Лицемерно. Но я всё равно хотела, чтобы Сендзёгахара-сэмпай, как и в старые времена, снова была добра ко мне. Эгоизм или ещё что, но я хочу быть с ней рядом... Поэтому.
Камбару коснулась левой руки.
Своей звериной руки.
— Поэтому я пожелала эту руку.

006

Комментариев нет:

Отправить комментарий