Формула Ооги

006

Если говорить о том, каким был Арараги Коёми в первом классе старшей школы, то он был куда самодисциплинированней, куда осознанней и нормальней, чем нынешний. Тогда его ещё не кусал вампир, и он был стопроцентным человеком в любое время дня и ночи.
Ну а школа, в которую я сейчас хожу и в которую перевелась Ооги-тян, частная старшая школа Наоэцу, была приличным местом, подготавливающим подростков в вузы. Мы занимались по субботам, так что среднестатистической эту школу тоже назвать трудно. И уровень вступительных экзаменов соответствующий. Наверное, можно назвать чудом, что такой как я, смог пробиться — или чудо это слишком сильно? Думаю, вернее то, что я прошёл по какой-то нелепой ошибке. Однако я дорого поплатился за эту «ошибку» — в мгновение ока осознал, что не поспеваю ни за одним курсом обучения, проводимым в Наоэцу. С первого же года обучения занятия неслись, устремившись на сдачу экзаменов в университет, что повергло меня в немалый шок. Но с поступления (даже если произошла какая-то ошибка), от которого я уже готовился к худшему, мне оставалось лишь цепляться изо всех сил. Да, перед концом первого семестра, пока не начались летние каникулы. Или лучше сказать сразу до сдачи итоговых контрольных в семестре? Ну, в общем, после школы пятнадцатого июля.
Пятнадцатое июля. С этого дня я открыл своё истинное лицо и перестал быть прилежным студентом — я решился на падение в хулигана, на что мне потом указала Ханэкава Цубаса. На самом деле я просто стал разгильдяем, и даже если бы в этот день ничего особенного не случилось, я бы и сам вскоре всё забросил.
В любом случае, в то пятнадцатое июля два года назад, впрочем, так же, как и в нынешнее, я пропустил мимо ушей все уроки (я и не пытался вникать. Даже учебники не брал), а затем смертельно уставший стал собираться домой. «Уже скоро каникулы, уже скоро каникулы, уже скоро каникулы», — повторял я, будто заклинание. Но если вспомнить о количестве домашнего задания на эти каникулы, то расслабляться тоже не лучшее решение.
Первый семестр с горем пополам продержался, но только подумаю, что так будет до самого выпускного, и тошно становится. На самом деле первый семестр для меня ещё не закончился в тот момент, я не мог проскочить его до самого конца.
Тень. Тень преградила мне путь, когда я шёл по коридору, — их было трое. Я был изнурён, хоть и внутренне, потому заметил их в самый последний момент и едва не налетел на них.
— Арараги, — позвали меня, и я наконец поднял опущенную голову — передо мной стояло трое моих одноклассниц.
— Можно тебя ненадолго? — говорила со мной Арикурэ — Арикурэ Бива.
В девушке чувствовалось что-то недоброе, и мне очень хотелось как-нибудь отказать ей. Если честно, она из того типа девушек, с которыми трудно иметь дело, — думаю, наверное, во всей школе не найти ни одного парня, который бы ладил с ней. Она постоянно держит руки в карманах юбки, но это не из желания выглядеть круто и агрессивно, скорее для защиты — если она вынет руки из карманов, то окажется, что обе её кисти закрывают перчатки. Она, вроде бы, мечтает стать пианисткой — сплетники говорят, что у неё характер не лежит к музыке, тем не менее выступления у Арикурэ проходят превосходно. Я сам не слышал, это лишь слухи, но слухи это, думаю, недалеки от правды.
В любом случае меня в таком измученном состоянии остановила эта трудная девушка — ситуация нелёгкая.
— У меня там дела дома есть…
— Какие это. А мы для тебя никто? — наехала она на меня.
Я-то так не считаю, но наверняка ей послышалась издёвка в моём ответе. У меня так постоянно, что тогда, что сейчас.
Одна из двух девушек, стоящих позади Арикурэ — интересно, её «Арикуй» не называют — Кидзикири безмолвно стояла, даже особо не глядя на меня, будто о чём-то сильно задумалась. Она та ещё. Всё в своём темпе, спокойно — временами она зачем-то задерживалась в классе после занятий, временами без причины прогуливала. Жизненная позиция Кидзикири Хоки до странного подчинена её сиюминутным желаниям — она словно живёт в другом мире. Поэтому я так удивился. Если уж она помогает Арикурэ задержать меня, то без усилий тут из положения не выпутаться.
— Нет, мне правда нужно поскорее домой. Это мой долг. Вернуться домой одна из трёх моих главных обязанностей. Расскажу по секрету, моя сестра-пятиклассница влезла в крупную драку, хотя, точнее она её устроила, и сейчас, боюсь, как бы всё не стало совсем плохо.
— Что? Может хватить нам мозги пудрить? Это просто отвратительно, — сказала Арикурэ, будто это её сильно задело.
Ну, в то время мои младшие сёстры, которых я должен любить, ещё не были известны как «Огненные сёстры из Цуганоки», потому мои слова казались наглым враньём.
— Ну-ну, успокойся, — утихомирила Арикурэ третья девушка, Тоонэ.
Хотя её «ну-ну» звучало скорее как приказ, чем как попытка примирения.
— Арараги-кун, прости пожалуйста, что отвлекаем, но не мог бы ты вернуться с нами в класс? Думаю, это займёт не так много времени. Ты нас очень выручишь.
Займёт не так много времени. В итоге эти её слова обернулись ложью, однако врать она не собиралась. Тоонэ Дзику. Её все зовут «Айсинг». Но не лёд, а покрытие глазурью (что забавно, в третьем классе первогодок есть парень с фамилией Хигума). Она была улыбчива, дарила улыбки окружающим и просто освежала атмосферу вокруг. Её фамилия и прозвище намекают на любителя сладкого, но сладким она не ограничивается — Тоонэ любительница вкусно поесть. Для окружающих она всегда выглядела радостно, но как девушка сама утверждает, самую большую радость она испытывает во время еды — Тоонэ завсегдатай байкингу.
Ну, мы проучились вместе целый семестр, так что кое-что про этих троих я знаю, однако никогда не слышал, чтобы они тесно общались. Наверное, я вообще впервые вижу их троих вместе?
Интересно, что вообще могло привести к такому. Пока я раздумывал над этим, Арикурэ прервала моё оцепенение, раздражённо бросив:
— Раздуплись уже, Арараги. Определись идёшь ты или нет. Мне лично без разницы.
— Иду. Я, похоже, должен пойти.
Будь у меня хоть чуточку больше разума, я бы ни за что не пошёл с ними — тревожная атмосфера уже явно чувствовалась во всем этом. Но тогда я ещё не отказался от своей школьной жизни. «Почему эти трое?» — поражался я, однако теперь понимаю, что это был весьма умелый выбор. Грубая, пробивная Арикурэ размещена на фронте, в арьергарде закрытая, молчаливая Кидзикири, а тыл укрепляет мягкая Тоонэ, хорошо подготовленный боевой строй. Чтобы я ни выбрал, вся моя последующая школьная жизнь пошла бы прахом, однако у меня просто не было иного выбора, как пойти с ними.
Мы вернулись в класс, в третий класс первогодок на пятом этаже школьного здания, стоящего напротив спортзала. Перед дверью стояло двое, ожидая нашего прибытия. Двое учеников. Парень и девушка — первый сейчас мне не важен. Проблема в девушке, которая глядела на меня с откровенной враждебностью. Пронзающий взгляд, словно мы с ней кровные враги, упёрся мне в спину.
Девушку зовут Оикура Содачи. Сама она хотела бы, чтоб её звали Эйлер, но на самом деле все зовут её «how much». Конечно, прозвище пошло от её имени, но она постоянно так на всех глядит, будто оценивает, так что, думаю, это прозвище очень ей подходит. Ну, всё равно мы с ней не в тех отношениях, чтобы называть друг друга по прозвищу — мы скорее даже враждуем.
Содачи — староста класса. Сейчас слова «староста» ассоциируются (у меня) лишь с одним человеком на Земле — Ханэкавой Цубасой, но тогда слава Ханэкавы ещё не гремела, так что я обратился к девушке:
— Староста Оикура.
В такой атмосфере трудно заговорить по-простому.
— Зачем ты сюда меня позвала?
— Заходи быстрее, все тебя ждут, — проговорила она ледяным тоном и вошла внутрь.
Парень последовал за ней. Кстати, он помощник старосты и зовут его Сюй Цуума. Примерный ученик школы Наоэцу, как если бы рассудительность приняла человеческое обличье. Как по мне он бы больше подходил на роль старосты, вместо Оикуры, которая только напрягает своими взглядами, однако сам Сюй говорит, что он бюрократ, и лучше будет на месте помощника, чем лидера. Не очень осознаю, что такое школьник-бюрократ, но весь первый семестр он следовал в тени за Оикурой, поддерживая её лидерство в классе. Думаю, это его своеобразный талант. Однажды я встретил его в игровом центре и увидел, какие поразительные движения он выдавал на танцевальном автомате. У меня появилось чувство, что я подсмотрел его тайную сторону жизни, и с тех пор уже не могу спокойно к нему относиться. Заметил даже, что стал избегать ссор с Оикурой, чтобы не тяготить его проблемами. С другой стороны, он обо мне самом ничего такого не думает…
— Эй, Арараги. Сказали же заходить. Входи, — подтолкнула меня Арикура.
Я пожал плечами и вошёл в класс. Оикура мне не ответила, но привести меня этим строем сказала всё же она. А сама не пошла, потому что тогда мы опять поругаемся или чтобы сохранить своё достоинство?.. В любом случае выбор она сделала мастерский, соглашусь. Но слова Оикуры о том, что все меня ждут напрягают — как это понимать? Я что, какой-то герой, которого все только и ждут? И кто эти «все»?
Зайдя в класс, я понял, что «все» это буквально «все» — внутри находился весь без исключений третий класс первогодок в полном составе.

007