Змея Маёй

005

Чтоб вы знали, белые змеи — защищаемые государством виды, так что вполне возможно, что отлов без разрешения восьмидесяти девяти особей (голыми руками) повлечёт за собой какое-то наказание, неважно для ритуала это или ещё для чего — совсем не то, что истребление гадюк.
Однако не думаю, что мне пока нужно волноваться об этом. Прошло уже несколько часов, моё чутьё змеелова вернулось ко мне, но эти защищаемые виды всё никак не находились.
Я могу требовать своей невиновности... В какой-то степени.
Тем не менее расслабляться рано — я так просто не прерву отречение, иначе останусь божеством против воли.
Ну, реально говоря, не думаю, что это произойдёт... Но когда говоришь о богах, тут уже никакая реальность не работает.
Второе явление Бога-Надэко.
Ничего хорошего это не принесёт.
Не только потому что я не хочу этого — это плохо для самого города. Что бы ни говорила Ононоки-тян, я знаю, что не подхожу на роль богини.
Судя по тому, что я слышала, Хачикудзи-тян больше подходит на это место. Да и мне не хочется красть у неё божественность обратно себе.

Это короткая бонусная история, так что я была беззаботна, но ощущение опасности быстро пришло ко мне. Никогда бы не подумала, что судьба города будет зависеть от моих навыков змеелова.
Или что в итоге придётся делать что-то как божество после того, как отреклась от божественности. О боги, жизнь никогда не идёт как ожидаешь.
Теперь же... В любом случае, думаю, мне нужно сменить тактику. Моя стратегия «тыкать палкой, чтоб испугать змею» достигла своего предела — она крайне неэффективна.
Думаю, мне стоит разыскать гнездо или колонию и схватить их всех разом. Звучит отчаянно, но всё же...
Я не обучалась ловле змей по учебникам (из книг я почерпнула только оккультные знания), так что идея сыровата, но вероятно, змеи обустраивают свои жилища у воды?
Я уже устала от двухчасовой ходьбы, так что можно, к тому же, чуточку передохнуть у реки... Я направилась на звук воды.
Однако вышла я не к реке — передо мной стоял водопад.
— А? Это же Ононоки-сан! Выходит, ты Сэнгоку-сан, да? Это наша первая личная встреча.
Она здесь купалась под водопадом... Нет.
Её белая майка намокла, но больше похоже, что девочка тут отдыхает, или, может, уже омылась и вышла — на валу сидела, опустив ноги в воду, школьница лет десяти.
Значит... Эта девочка Хачикудзи Маёй-тян, да?
Очевидно, за своим бесцельным брожением в поисках белых змей я обошла полный круг вокруг храма и вернулась на исходную точку.
Звучит как шутка, но это чуть ли не беда. Я думала, что иду по прямой, а на самом деле уже могла нарезать несколько витков спирали по горе.
— Разговор о витках и спиралях напоминает мне о раковине улитки, но если так подумать, то у змей так же. Змеи сами сворачиваются в спирали. Даже не нужно упоминать Уроборос — змеи оборачиваются вокруг себя, — подразумевая нечто глубокое, проговорила Ононоки-тян.
Она наконец спрыгнула с дерева... И приземлилась на мою голову.
Я должна выносить это и от оммёдзи, и от её шикигами?
— Хоп!
Кукла села мне на плечи.
Я уже собиралась попросить её дать мне немного личного пространства, но сдержалась.
Почему? Потому что я рада, что она стала так привязана ко мне... Мгм, воистину загадочен разум человеческий.
Раньше я привязывалась к людям, но никто никогда не привязывался ко мне.
— Привет. Да, я Сэнгоку Надэко.
Сложновато будет сохранить равновесие, если я попытаюсь поклониться с кем-то у себя на плечах (Ононоки-тян убрала вес своего тела ради меня), так что я просто представилась девочке.
Я слышала её имя столько раз, что она мне уже почти как старый друг, но это несомненно наша первая встреча.
Стоило ли нам встречаться?
Я до сих пор не нашла ни одной белой змеи.
— Всё нормально, разве нет? Весь этот ритуал лишь для вида — мне уже самой поднадоело это всё.
Поднадоело, значит.
Похоже, она уже омылась и вышла.
Сообразительная, как я и слышала... Заставила меня чувствовать себя дурой за мои усиленные поиски змей.
Но в чём-то Хачикудзи-тян отличается от рассказанного о ней. Например, я слышала, что Хачикудзи Маёй-тян собирает волосы в два простых хвостика, которые напоминают антенны улитки.
Сейчас её волосы распущены.
Её влажные волосы блестели глянцем, несвойственным маленькой девочке... Думаю, она их распустила во время купания в водопаде, так?
— На самом деле нет. До сегодняшнего дня я не знала, но вообще-то у улиток четыре антенны. Четыре, а не две. Я сейчас борюсь с личностным кризисом, и, похоже, в моих хвостиках нет никакого смысла.
Верхние и нижние антенны.
То есть она не может свои два хвостика превратить в четыре, и, если честно, для прохожего в этом ничего такого... Но это могут быть типичные страдания, связанные с самоопределением.
Моя прическа приносит мне нескончаемые страдания, знаешь ли.
Но любой другой просто подумает, что челка мешалась.
— Может, тоже так коротко обстричься, как ты, Сэнгоку-сан. Легко ухаживать будет. А если намокнут, то тут же высохнут.
— Я бы так не рекомендовала...
Я уже впихнула Хачикудзи-тян плод своего проступка и не хочу навязывать ей свою причёску.
Хотя ухаживать легко, это правда.
Я подошла и села рядом с ней — Ононоки-тян по-прежнему оставалась у меня на плечах.
— Но Сэнгоку-сан, ты ведь обкорнала волосы, что показать своё раскаяние, верно?
— Ну... Думаю, это было не совсем раскаяние.
Да и не обкорнала я.
Стыдно признаться, но...
— Если так говорить, то это была решимость. И, конечно же, я чувствовала раскаяние. О том, когда я была богиней... Нет, обо всём до этого.
— Думаю, это совершенно нормально. Если честно, Арараги-сан виноват больше, чем ты.
Ох.
Так она знает об этом.
Но её мнение — это что-то новенькое. Никогда не ожидала, что Хачикудзи-тян примет мою сторону... Даже Ононоки-тян, которая всё ещё сидит у меня на плечах, довольно жесткого мнения по отношению к «робкой Надэко».
— Я друг Арараги-сана, так что жестка с ним.
Похоже, они хорошие друзья.
Думаю, они как я с Цукихи.
— То, как он притворялся, будто не знает о твоих чувствах, это совершенно непростительно порядочному человеку. Арараги-сан взял на себя много ответственности, не обращая внимания на тебя. Не думаешь, что это было нечестно с его стороны? По сравнению с его бесчестным поведением, похвально, что ты отказала тому своему однокласснику, — сказала Хачикудзи-тян.
Я этого не знала.
Ну, недавно мои чувства к нему наконец сошли на нет... Однако то, что мои неконтролируемые чувства совершенно не достигли его, заставляет меня чувствовать собственную ничтожность.
Мои жалкие попытки даже не пробили его...
— Пробить, значит. Прямо любовный дротик.
— Любовный дротик? Как любовная стрела?
О нет, не то.
Это орган улиток, вроде верхних и нижних антенн.
Название романтичное, но я слышала, что если улитка проткнёт другую улитку любовной стрелой, то укоротит ей жизнь — жуткий орган.
— Я умерла, когда училась в пятом классе, и не успела испытать своей первой любви. Так что я не дам тебе подходящего совета, но с нейтральной позиции, могу сказать, что вы встретились в очень плохое время. Ты увидела его впервые год назад на этой горе?
Плохое время, значит.
Тогда я отчаянно пыталась снять с себя проклятье — можно сказать, встретиться, когда я выискивала и убивала змей, было худшим временем из возможного.
К тому же, мы никогда бы больше не могли пересечься при других обстоятельствах.
— Но если бы я даже встретилась с ним раньше, чем Сендзёгахара-сан и Ханэкава-сан или, может, Шинобу-тян, сомневаюсь, что всё пошло бы по-другому. Даже если и случилось бы так, что мои чувства были бы вознаграждены...
— Ты права. Сто процентов, что эта сумасшедшая украла бы его у тебя.
Сумасшедшая, хех.
Ононоки-тян сурова к обоим.
Я слышала она теперь угомонилась, но... Вероятно, то, что подобное не произошло, спасло мне жизнь.
Если так подумать, то Сендзёгахара-сан встретила Коёми-сана, когда он уже познакомился с Шинобу-тян и Ханэкавой-сан.
Если такое упорство определяет любовь — любовная стрела — то, полагаю, можно сказать, что я, как и Хачикудзи-тян, ещё не испытывала настоящей первой любви.
Но сложно наблюдать, что из себя представляет любовь, когда сама влюблена.
Погодите.
Я сейчас болтаю о любви с Хачикудзи-тян?
Никогда ещё такого не делала.
В разговорах с Ононоки-тян и Цукихи-тян мы этой темы совсем не затрагиваем (больше похоже на консультации о том, что нас волнует)... Наверное, Хачикудзи-тян станет хорошей богиней любви.
— Верно. Я хочу, чтобы все живые испытали свою первую любовь, которой я не успела насладиться перед смертью. Вот, если больше ничего нельзя.
— Так Хачикудзи-тян...
Я думала, это будет бессмысленно, так что не планировала задавать этот вопрос, даже если увижу её сегодня, но всё же спросила в итоге:
— Ты не жалеешь, что становишься богиней?
Прямо в лоб.
Или всё-таки не так просто.
Я деталей не знаю, но слышала, что у Хачикудзи-тян не было такой роскоши, как выбор.
У неё было лишь три варианта: стать божеством, вернуться в ад или быть пожранной Тьмой... По сути только один вариант.
Кстати, когда Шинобу-тян несколько столетий назад обитала здесь как богиня, это оказалось совсем не тем, чего она желала.
Ну, если так говорить, думаю, тогда позиция Шинобу-тян была схожа с моей — господствовала лишь для себя самой... Но Хачикудзи-тян хочет быть чем-то большим.
Я тогда съехала с катушек, но в отличие от меня эта пятиклассница сохраняет саму себя — вот почему я захотела спросить её.